Глава 9
Инженерно-бронетанковые приключения, или комические моменты драматических ситуаций
(Юрий Мироненко)
9.36. Перестань трясти, играть мешаешь..
Летим в Ленинград. Самолёт из правительственного отряда. Как всегда два салона. После традиционного «перекуса» с коньяком до Питера остаётся каких-нибудь 40 минут.
Амазасп Хачатурович Бабаджанян приглашает Льва Алексеевича Воронина сыграть в шахматы. Тому ничего не остаётся, как вздохнуть и обречённо сесть напротив маршала. Нас обычно человек 10-12, но все как один утверждают, что в шахматы играть не умеют, поэтому постоянным «соперником» Бабаджаняна оказывается Воронин.
Я до сих пор так и не знаю хорошо или не очень умел играть Лев Алексеевич, но он постоянно проигрывал. В этот раз, неважно себя чувствуя, он быстро проиграл.
И попросив прощения у маршала, усадил меня на своё место. Я было заортачился, но он присёк мои доводы: « Я видел в Харькове, как ты с Пыжонковым играл, поэтому не придуривайся». Пришлось играть. Раз у Бабаджаняна появился новый соперник – это заинтересовало остальных, - «не умеющих играть в шахматы». Ну, а раз появились болельщики, значит я решил играть ответственно. Только мы успели сделать по паре ходов, как самолёт вошёл в облачность, и началась тряска. Шахматные фигуры стали ездить по доске, и это было не очень приятно. Маршал потребовал привести к нему лётчика. Лётчик прибыл мгновенно, как-будто он только этого и ждал.
- Послушай командир, чего ты нам организовал такую тряску. Играть мешаешь. Прошу тебя, перестань трясти пожалуйста.
Командир сказал, слушаюсь, товарищ маршал, разрешите идти, и ушёл.
Буквально через полминуты тряска прекратилась, хотя из облачности мы не вылезли.
Игра затянулась. Но толи маршал привык играть с Ворониным и расслабился, толи я установил личный рекорд по сообразительности, но буквально за 10 минут до приземления, я выиграл. Бабаджанян был расстроен и потребовал реванша. Обернувшись я увидел суровое лицо Льва Алексеевича, и понял, что «был неправ».
С радостью, пытаясь исправить ошибку, соглашаюсь на реванш. Играем. Я стараюсь делать не очень правильные ходы, но маршал заставляет меня перехаживать. Оказывается и здесь я обижаю его. Он играет блестяще. Я явно проигрываю. Самолет приземлился.
В иллюминатор видно, что нас встречает генералитет, обкомовцы и руководство предприятий, т.к. в самолёте кроме Бабаджаняна и Воронина находятся крупные работники ЦК и Совмина. Нам предлагают выходить, но маршал непреклонен – доиграем, тогда выйдем. Все вышли, жмут встречающим руки, обнимаются, а мы играем…
Я делаю попытку сдаться. Доказываю маршалу, что положение моё безнадёжно, но нет.
- Играй, играй, ты обязательно чего-нибудь придумаешь.
- Амазасп Хачатурович, вы же не новичок, видите, что мне хана.
- Играй, наверняка есть выход.
- Давайте повернём доску, и я буду играть вашими фигурами…Выхода нет.
- Своими фигурами я тебе проиграл. Играй своими.
Идиотская ситуация. К нам несколько раз поднимались наши коллеги по рейсу, но маршал был непреклонен. Я пытался ускорить свой проигрыш, но он требовал, чтобы я перехаживал. Появляется Воронин, уговаривает прекратить, но Бабаджанян советует ему и остальным ехать на завод, мол там встретимся.
- А сейчас не мешайте, видите какая серьёзная игра!
Поглядываю в иллюминатор – гражданских не видно, остались одни военные.
Докладываю обстановку маршалу.
- Как кататься на самолёте и пить коньяк, так они с тобою. А как ты в беде, так все разбежались. Гражданские – есть гражданские, всегда предадут в тяжёлую минуту.
Шах! Ещё шах и извини – мат. Молодец – хорошо играешь. Тебе надо быть заместителем министра, а не Воронину – он совсем играть в шахматы не умеет. А то, что проиграл, не расстраивайся, в следующий раз может быть повезёт.
Пожав друг другу руки, мы пошли благодарить лётчиков и обниматься с военными.
|